Директор Музея Мирового океана рассказала Русскому Западу о том, с какими новыми сложностями ей приходится сталкиваться, чем занимаются сотрудники музея, помимо стройки, какие установки дает Минкульт, а также где собирались образцы для новых залов, где фотографировали облака и бросали бутылочную почту.
- Светлана Геннадьевна, расскажите, пожалуйста, как сегодня продвигается строительство?
- Наша стройплощадка состоит из 3 частей, первый объект - это павильон военно-морского центра. В нем будут располагаться вахта, которая охраняет и обслуживает пришвартованную рядом подводную лодку, маленькое кафе, кают-компания и выставочный зал военно-морского центра. Рядом на территории будет стоять гидросамолет "БЕ-12", а также военная техника. Мы очень надеемся, что основные работы будут завершены весной 2014 года, и в апреле-мае мы откроем выставку в этом павильоне. Работы идут активно, пока у нас там проблем нет.
Вторая площадка – это фондохранилище с открытой большой экспозицией "Глубина", где мы разместим подводные обитаемые аппараты, морское оборудование и технику, компьютеры, интерактивные экспозиции, зал, где мы будем показывать фильмы, и т.д. Это здание примыкает непосредственно к зданию администрации, размещается на месте, где у нас когда-то находились павильон "Кашалот" и детский центр "Океан". Музей никогда не имел своего специализированного фондохранилища, и здесь у нас будут располагаться фонд, а также библиотека и типография, частично административный корпус, мастерские, гаражи, склады.
На сегодняшний день работа здесь идет неплохо, но отстает от графика. Причины уважительные: остались очень мощные фундаменты старых немецких зданий, их надо было убрать. Кроме всего прочего, наткнулись еще и на ручей. Сейчас строители работают с фундаментом, это современная технология ввинчивания свай "Фондекс". Делают его совершенно бесшумно, мы с вами здесь сидим и не слышим, как ведутся работы. Вся техника приехала к нам из Санкт-Петербурга.
- А как обстоят дела с самым главным проектом – шаром "Планета Океан"? Есть ли сложности с его возведением?
- Меньше чем за полгода на этом месте были проведены археологические раскопки. Теперь нужно готовить котлован, далее вбивать сваи и делать шпунтовое ограждение от реки. Там очень сложные работы, поскольку здание будет заглублено на 8 метров. Мы недовольны тем, что идет отставание от графика от нашего подрядчика.
- Почему есть недовольство подрядчиком?
- Где-то на то есть и объективные причины: мы долгое время искали кабель от железной дороги, то есть на схемах он был в одном месте, а на деле мы его так до сих пор и не нашли. Но я думаю, что это типичная картинка для нашего города. К сожалению, мы вынуждены теперь проводить специальные работы выносить этот кабель из пятна застройки.
Но уже многие работы сделали калининградские субподрядные фирмы, мы им благодарны, работают они очень оперативно. Переложили нам канализацию, электрический кабель, сейчас тепловые сети перекладывают.
Больше всего нас беспокоят сроки. Надеемся, что это просто начальный период, который всегда сложен. Нам бы хотелось, чтобы подрядчик подтянулся. Поэтому неспроста на определенном этапе мы пригласили сюда журналистов, чтобы вы не только нам помогали держать себя в тонусе, но, прежде всего, держали бы в тонусе подрядчика. Я все-таки верю, что есть 4-я, которая помогает решать многие вопросы.
- Правда ли, что вы собираетесь заняться железнодорожным мостом? Что там планируется?
- Что же им не заниматься? Он с нами, он рядышком, мы мимо него каждый день ходим. Могу сказать, что на самом деле городу нужен этот мост. Пешеходные мосты могли бы частично решить транспортную проблему. Например, чтобы людям с того берега прийти к нам в музей, надо пойти по Портовой, подняться на Эстакадный мост, пройти его, спуститься с моста и пройти сюда, – это можно сойти с ума! Человек садится, конечно, в машину и едет. И то же самое он делает, чтобы посетить спорткомплекс "Юность", куда ходит очень много детей и взрослых. Если бы у нас был этот мост, проблема была бы решена.
Поэтому у нас есть большое желание сделать этот мост пешеходным и разводным, потому что, если мы хотим, чтобы река была живая, по ней должны ходить катера, яхточки, трамвайчики, паромы.
- Эта инициатива - сделать железнодорожный мост пешеходным - уже рассматривается?
- Да, она рассматривается. Мост принадлежит железной дороге, и нам бы очень хотелось этот вопрос решить, мы готовы заниматься мостом. Существуют уже опоры моста, он не будет стоить столько, сколько стоит новый мост. Самые главные гидротехнические вещи, быки-опоры, уже есть, в воде. То есть нужно сделать только пролет, который бы разводился. Кроме всего прочего, несколько лет назад мы получили от Экспертного совета Политехнического музея заключение о том, что этот мост является памятником науки и техники, вновь выявленным. Более того, здесь проходила тропа Канта - и по этому берегу, и по тому. На левом берегу находится так называемая Философская дамба, которая подходила к Фридрихсбургской крепости. То есть она как раз начиналась у этого моста, это роскошный исторический участок города, который нужно реконструировать. Все для этого есть: вот он, правый берег, где строится музей, вот он, левый берег, где уже есть Фридрихсбургские ворота. А левым берегом уже пора заняться. Недавно у нас в гостях был губернатор Гродно, он поднялся на "Витязь" и сказал: "Боже мой, а почему бы вам не взять этот левый берег?!" Я ему тогда ответила: "На это есть город, и город этот вопрос решит".
- Как у вас сегодня обстоят дела с посещаемостью? В начале лета вы говорили, что из-за стройки резко упало число посетителей…
- Действительно, вначале мы потеряли очень многих посетителей. Потом мы принимали все возможные меры, чтобы изменить ситуацию. Цифры-то у нас большие: мы порядка 350 тысяч посетителей принимаем ежегодно, в этом году примем не меньше. А надо больше. В настоящий момент Министерство культуры работает в таком режиме: оно ставит перед нами задачи, пишет дорожные карты, каждый год увеличивает цифры и не хочет даже нас спрашивать. И когда мы говорим, что у нас стройка, у нас 70% экспозиционных площадей отсутствуют, теряем посетителя, - на это никто не обращает внимания, такова политика нашего Министерства культуры. И не только в отношении нас. Задача в том, чтобы увеличить заработную плату своим сотрудникам, а чтобы увеличить, мы должны получить доход. Поэтому мне порой приходится говорить нашим друзьям и партнерам: "Коллеги, я не могу вас принять бесплатно, вы должны купить билет, мы не досчитываемся дохода, ваши деньги нужны для развития музея, прежде всего".
- Из чего будут складываться экспозиции в новых зданиях? Из фондовой коллекции? Или вы дополнительно закупаете какие-то объекты?
- Сегодня мы очень активно комплектуем фонды. Сейчас я обращаюсь ко всем. Все, что связано с природой Мирового океана, все, что связано с вопросами экологии, с водой, – мы собираем. Наши сотрудники сейчас ездят по экспедициям. Вот только что вернулись из южной части Атлантического океана, собирали геологические образцы, фотографировали облака, собирали образцы рыбы, бросали бутылочную почту… Только что вернулись сотрудники из Перми, привезли палеонтологические коллекции. Еще один сотрудник сейчас находится в Москве, привезет оттуда коллекцию птиц, рисунки натуралистов. Все поступает в фонды музея. Заключаем договоры с Greenpeace, с Фондом дикой природы (WWF), с Русским географическим обществом. То есть мы комплектуемся по все направлениям, связанным с природой Мирового океана.
© Информационное агентство Русский Запад. Специальный корреспондент Алена Мирошниченко