Ополченец: калининградец добровольцем поехал воевать на Украину за русский народ

Святослав Еремин – обычный среднестатистический житель Янтарного края. Срочную службу служил на Балтийском флоте, на сторожевом корабле "Ярослав Мудрый" в должности командира отделения операторов зенитного комплекса. Затем окончил 4 курса Балтийского военно-морского института им. Адмирала Ф. Ф. Ушакова. Почему недоучился? По словам Святослава, это долгая история. Работал в Калининграде в ООО "МашСтрой". Потом началась гражданская война на Украине…

- Для меня нет такого понятия, как белорусы, украинцы, - сразу заявил Святослав. - Для меня есть только русские. И когда им стала угрожать опасность, я счел своим долгом поехать их защищать.

- Начну, пожалуй, с того момента, когда собирался в дорогу. На работе, откуда я уволился, расчет со мной не произвели, поэтому денег на дорогу не было. Обратился к местным политикам, в частности к депутату областной Думы Александру Ветошкину. Попросил хотя бы сто рублей дать. А он сунул мне газету ЛДПР, ткнул пальцем в адрес сайта и порекомендовал обратиться непосредственно к Владимиру Жириновскому…

А вот коммунисты, когда узнали, что еду воевать, спонсировали тысячу рублей и красный флаг дали.

Короче, продал я свой компьютер, купил билет на самолет до Москвы и 17 июня покинул просторы Янтарного края. Из столицы поездом добрался до Ростова-на-Дону, а потом машиной до Каменск-Шахтинска. Должен сказать, что ехал не один. Со мной были еще два калининградца. Один - мой ровесник Евгений, а второй – 50-летний мужчина, которого мы звали дедом Гришей.

Откровенно говоря, мы думали, что есть какой-то пункт сбора, где формируют группы, а потом переправляют через границу на Украину. На самом деле все оказалось гораздо проще. Вывели нас ночью в поле, перевели через какую-то канаву и сказали: "Все, вы на Украине. Пройдете 2 км прямо, потом повернете налево. Через 16 км будет Краснодон, там вас встретят".

Вот во время этого перехода и началась моя боевая биография. Дело в том, что именно в эту ночь ополченцы завязали бой на пункте пропуска Изварино, и мы попали между двух огней. Взрывы, свист пуль и осколков, вой снарядов…Короче, первое боевое крещение.

В Краснодон мы прибыли только 20 июня и сразу попали "в объятия" ополченцев.

- Разумеется, стол по случаю нашего прибытия не накрывали. (Смеется.) Меня спросили:,где и кем служил, затем пригласили в подвал и указали на 120-миллиметровый миномет. "Будешь минометчиком", - сказал мне командир. Но я отказался. Тогда мне дали автомат, магазин патронов и направили в разведку. Вот так началась моя боевая служба.

- Странный вопрос. Разумеется, разведывать. Например, командование готовит удар по укропам, мы должны узнать и зарисовать точное расположение огневых точек противника, по возможности посчитать количество личного состава и бронетехники.

- Это сколько угодно! Практически из каждого ночного рейда приводили "гостя".

- Добровольцам ничего не платят. Мы воюем за идею. Когда получил отпуск и понадобились деньги на билеты, собирали, как говорится, всем миром. Вот 3 сентября обратно на Украину лететь, снова просить придется…

- Плохо. И с каждым днем их самочувствие становится все хуже. Они, как аники-воины, только кричать умеют, что их нельзя победить, а на самом деле воевать совершенно не умеют, да и не хотят. Вот конкретный пример. Однажды наша разведгруппа "прихватила" с той стороны водителя-механика украинского БТР. Андрей, так звали парня, рассказал, что призвали его на месяц на военные сборы, а на самом деле бросили в самое пекло. Обещанных денег не платят, еды нет. Приходится шакалить по огородам и брошенным квартирам. Знаешь, он даже рад был, что мы его в плен взяли…

- Я не смотрю украинские телепередачи. Во-первых, нет времени, а во-вторых, нет телевизора. Что касается украинских гвардейцев, так они совсем не воют…

- Они выполняют роль заградотрядов – расстреливают своих же солдат, если те отступают. Кроме того, выполняют роль могильщиков – закапывают трупы в лесопосадках или топят в речках. Лично видел один такой могильник, в котором было около 700 трупов, засыпанных известкой…

- Что тут непонятного? С одной стороны, они таким образом скрывают свои фактические потери в живой силе, а с другой – не нужно выплачивать семьям погибших компенсацию. Сообщают, что пропал без вести, в плену или дезертировал.

- Хватает. Они, как правило, упертые и военному делу обучены хорошо. Часто попадаются негры, чуть реже – поляки. Мой приятель из диверсионной группы рассказывал, что их ребята за одну ночь 16 негров "по-тихому" сняли.

- Могу сказать только за воинскую часть, в которой дислоцируется наша разведгруппа. Есть один чеченец и один чех. Кстати, последний служит водителем-механиком танка.

- Русские есть с обеих сторон. Лично я точно знаю, что на той стороне воюют за укропов даже калининградцы…

- Не подумай, что я сочиняю, но Путин для них - Бог! И к рядовым бойцам отношение доброе. Мы там все - россияне!

- Вот ты спрашиваешь, как сами украинцы относятся к воякам из Национальной гвардии. Я тебе отвечу. Представь такую ситуацию. Ополченцы оставили город, вслед за ними должны были вывезти и их семьи, но одну женщину с ребенком по какой-то причине вывезти не успели. Укропы ее тут же арестовали и под угрозами заставили позвонить мужу, чтобы тот сдался, тогда они обещали отпустить жену и ребенка. Боец нашей разведгруппы согласился и вернулся в город. Так вот, эти уроды на его глазах расстреляли жену, а потом ребенка - головой об угол дома… (Мой собеседник умолк, снова закурил. На его скулах играли желваки. Взглянул в его глаза. Нет, там не было слез, там пылала ненависть.) Ну, и как после таких зверств местные жители могут относиться к этим фашистам?

- Говорят, что первое время с оружием действительно было трудновато. Сейчас ситуация совершенно иная. И стрелковое оружие, и тяжелое вооружение имеется в достаточном количестве.

- Львиную долю стрелкового оружия взяли на захваченных у укропов складах. Остальное добывали в боях. Я же тебе говорил, что воевать они не умеют и, что еще важнее, не хотят. Чуть прижмем, они сразу или руки кверху, или бросают все и убегают как зайцы по кустам.

- Голодными не сидим. Гуманитарка спасает. (Пауза.) Вот если бы еще не воровали, тогда совсем было бы хорошо.

- Да свои же и воруют. Помнится, зашли на склад к одному известному ополченцу, не буду называть его фамилию, а там сухих пайков - на целый полк, медикаментов - госпиталь обеспечить можно, а переносных генераторов - на маленький городок хватит. Как говорится, кому война, а кому и мать родная. Война - это тоже бизнес, хотя и замешанный на крови…

- Скажу честно, двоякое у меня отношение к беженцам. С одной стороны, когда видишь, как мать с ребенком в обнимку лежит на асфальте под минометным обстрелом укропов, как люди месяцами живут в сырых подвалах вместе с крысами, то понимаешь, что их нужно спасать. И то, что Россия делает все возможное для того, чтобы приютить жителей Донбасса и Луганска, других городов, - великое дело, которое, я уверен, обязательно откликнется безграничной благодарностью людей. Это одна категория беженцев. Но есть и другая.

Мне несколько раз приходилось видеть колонны уезжающих женщин с детьми, и каждый раз с непониманием я взирал на здоровых мужиков, которые старались как бы затеряться среди женских юбок. Бегут вместо того, чтобы защищать свою землю. Я еще могу понять, если у него погибла жена, нет родственников и не с кем оставить детей. А если один? Вот таких, с позволения сказать, беженцев, будь моя воля, гнал бы обратно.

Помнишь, вначале нашей беседы я говорил, что границы между Украиной и Россией фактически нет. Так, небольшая канава. Говорил я и о том, что сегодня стрелкового оружия достаточно много. Лично у меня нет уверенности в том, что некоторые беженцы могут прихватить с собой, например, пару пистолетов. А это уже головная боль российских правоохранительных органов.

Мы еще долго беседовали со Святославом о его боевых буднях, взаимоотношениях среди ополченцев. Во время всего нашего разговора в его поведении чувствовалась какая-то внутренняя напряженность. И дело даже не в том, что он непрерывно курил и сдабривал свою речь непечатными словами, было что-то еще, чего я никак не мог понять. Поэтому спросил напрямую, что его беспокоит.

- На третий день после возвращения в Калининград меня встретили местные патриоты из числа "автономов" и пообещали зарезать. Не нравится им, что я воюю за русских на Украине.

- Хватает. Но у меня с ними нет ничего общего, хотя тоже считаю себя патриотом России, но легальным.

- Разведчик ополчения в полицию не пойдет. Разведчик сам решит свои проблемы…