"На каждое обращение будет дан ответ"

 - Владимир Анатольевич, расскажите о задачах омбудсмена.

- По закону об Уполномоченном по Калининградской области моей главной и единственной задачей является помогать гражданам в спорах с органами государственной власти (правительство, Дума) и органами местного самоуправления. Омбудсмены не вправе контролировать такие силовые структуры, как прокуратура, следственный комитет, полицию.

К сожалению, граждане не очень хорошо информированы об этих тонкостях, и приходят ко мне, например, делить землю с соседями, делить квартиру с мужем и так далее. В частных спорах с гражданами я не могу им помочь, потому что я не знаю, кто прав, а кто виноват в этом споре, и я лишён возможности установить это. Частные споры решаются в судах или посредством переговоров, а я помогаю гражданам, когда они жалуются на чиновников, например, те не хотят заключить договор на аренду земли, или не ремонтируют крышу в доме, а жильё муниципальное, или в каком-то посёлке вода плохая.

Ежегодно к нам обращается около 2 тысяч жителей Калининградской области.

На обращения стараемся реагировать оперативно, как правило, в течение суток. Но у меня никаких властных полномочий нет. Вся сила моего воздействия - это сила моего авторитета, стучать во все колокола, что существуют такие-то проблемы и необходимо их решать.

Конечно, не всегда я доволен своей работой, не всегда удаётся помочь гражданам. Но, на мой взгляд, ситуация с правами человека в Калининградской области стабильная и вполне удовлетворительная.

- Какова структура обращений?

- В 2015 году поступило 1625 обращений, из них 661 - на личном приёме, 885 - в письменном виде, 79 – по электронной почте.

Женщин (60% обращений) больше интересуют вопросы семьи, материнства, детства. Мужчины чаще обращаются по вопросам уголовно-правовой тематики, вопросам собственности.

В 2015 году особенно много обращений к Уполномоченному поступило из судов.

Многие заключенные, скажем так, взяли моду на требование возмещения морального вреда в связи с ненадлежащими условиями содержания в местах лишения свободы. При этом многие описывают события 10 - 15-летней давности. Суды обязаны принимать такие заявления, и обращаются к нам за предоставлением информации об имевших место нарушениях. В 2015 году к нам поступило 449 таких обращений. Суды проверяют информацию, иногда взыскивают по 400 - 500 рублей. Смешные, казалось бы, суммы, но не для заключённого.

Следующие по количеству обращений – пенсионеры: по вопросам жилищно-коммунального хозяйства, квартирной платы, капитального ремонта.

За ними выделяются инвалиды. Нам обидно, что мы располагаемся на третьем этаже и многим, особенно колясочникам, к нам довольно трудно добраться.

К нам обращаются сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, бывшие воспитанники детских домов.

Представители общественных организаций обращаются с вопросами деятельности, как правило, НКО социальной направленности - волонтёрские, благотворительные.

Люди обращаются не только индивидуально. Зачастую коллективы домов, улиц, садовых товариществ группируются по вопросам нарушения их прав, к примеру, по причине появления по соседству какой-либо стройки, которая, как они считают, нарушает их права. Я вообще считаю, что любые формы гражданской и общественной активности - это очень важно.

- Какие проблемы вы можете назвать в числе ключевых для жителей региона?

- Обеспечение социальных прав - это на первом месте в обращениях: право на медицинское обслуживание, право на пенсии, обеспечение инвалидов лекарствами и путевками.

По идее, путёвки в санатории для инвалидов рассчитывают на ежегодное обеспечение, а на деле получают эти путёвки раз в несколько лет. Эта проблема зависит не от местных властей. Это федеральные деньги, и их недостаточно выделяют, чтобы ежегодно обеспечить путёвками всех инвалидов

Вроде неплохо складывается ситуация с обеспечением сирот жильём. По закону, по достижении совершеннолетия сироты и приравненные к ним категории должны быть обеспечены жильём. На первый взгляд, всё хорошо: в 2014 году им дали 250 квартир, в прошлом году в два раза больше, но очередь пока - полторы тысячи человек. Это большая очередь, и прокуратура регулярно в суды обращается, и суды иски по предоставлению жилья удовлетворяют, и таких дел более сотни в судах. В 2015 году очередь впервые перестала расти, и мы надеемся, что теперь этот процесс пойдёт вспять.

Можно также упомянуть вопрос выделения земельных участков многодетным семьям для строительства индивидуального жилья. Почему-то им зачастую дают землю в неудобьях и на выселках.

Ещё одна проблема - зубное протезирование для пенсионеров. Ко мне приходят люди и говорят: «Мне нужно на зубное протезирование 50 - 60 тысяч рублей. Я на свою пенсию никогда себе такого позволить не смогу. Я не могу есть, не могу пить, я из-за этого испытываю страдания, физические, моральные, какие угодно. За экстренной помощью я в социальные службы обращаюсь, там говорят, что экстренную помощь в размере 2 - 3 тысячи рублей в год мы вам можем оказать». Этого явно недостаточно. В своих докладах я ставлю эту проблему из года в год, но пока она не решена.

До сих пор много обращений по медицинским вопросам, жалуются на большие очереди, некачественное обслуживание. Много жалоб на жилищно-коммунальное хозяйство. Но пик этих жалоб приходился на годы реформы ЖКХ в 2010 - 11 гг. Тогда было около 500 жалоб в год по вопросам ЖКХ. Сейчас – стабилизация, к примеру, в 2015 году - всего 250 жалоб.

- Как обстоят дела с обеспечением прав осуждённых?

- Пенитенциарная система сделала за последние годы гигантский скачок. Я помню, какими были следственные изоляторы в 90-е и 2000-е годы. В СИЗО №1 на улице Ушакова находилось до 2000 человек, в камерах было по 30 - 40 человек.

Сейчас на окнах изолятора стеклопакеты, в коридорах система кондиционирования, в камерах теперь, как правило, по два, редко по 4 человека, соблюдается лимит наполняемости - не более 400 человек. Хотя пока не все камеры административно задержанных и изоляторы временного содержания, известные как «обезьянники», находятся в приличном виде.

У нас есть одна колония, мягко скажем, в не очень пригодном состоянии - колония в Гвардейске в замке Тапиау, ему более 750 лет. Конечно, надо строить новую колонию, и такое решение принято, а из этого замка вышел бы хороший музей. Но одно дело - принять решение, другое дело выделить средства на строительство.

Я всегда особое внимание уделял проблемам инвалидов в местах лишения свободы. Вы представляете себе, что значит для колясочника каждое утро вставать в строй на перекличку, что такое принять душ, в коляске особенно, или воспользоваться туалетом. Это вставать на час раньше подъёма и на час позже отбоя ложиться спать. Я уже не беру лекарственное обеспечение, средства реабилитации, средства обследования.

Я даже выскажу такую крамольную вещь: для многих инвалидов, которые ведут антисоциальную жизнь и относятся к категории «бомж», помещение в места лишения свободы - почти благо. Попадая на зону, они получают системное лечение, и многие из них активно поправляют там своё здоровье.

Да, это парадокс, но нужно правильно понимать эту проблему. Существуют больные ВИЧ, причём часто заболевание идёт в паре с другим, туберкулёз, например. Если такой человек - бомж, то он не так уж много имеет времени пожить нормальной жизнью, не получая регулярное питание, элементарное обслуживание. А в колонии они все получают регулярное дорогостоящее лечение. Я наблюдал некоторых заключённых, которые на протяжении следствия около года находились в следственном изоляторе. Это именно асоциальная категория. Они попадают туда в ужасном виде, но через полгода пребывания в СИЗО многие приобретают человеческий вид. Я ни в коем случае не романтизирую места лишения свободы. Это не у тёщи на блинах, и условия там тяжёлые, даже когда соблюдаются все нормы, порядок и так далее. Но для некоторой категории это спасение.

- Расскажите об обращении, которое вам запомнилось больше всего?

- Пришёл ко мне молодой человек 30 лет с бабушкой. Несовершеннолетним он приехал к нам из одной из республик Средней Азии. Потом в 18 лет не получил паспорт и до 30 лет жил, являясь никем в России, никак не легализованным.

Я встречался несколько раз с руководителем ФМС, мы обсуждали эту проблему с главой регионального ведомства Евгенией Юрченко. Но - тщетно. Она говорила мне: «Закон трактует ситуацию недвусмысленно: человек не выбыл - подлежит депортации, ничем мы ему помочь не можем, он должен покинуть Российскую Федерацию, и только по прошествии какого-то периода времени он может въехать обратно и начать нормально процедуру легализации. А сейчас у него все сроки вышли». Эта проблема остаётся неурегулированной.

- А что бы вы назвали в качестве своих достижений?

- Все обратившиеся ко мне могут всегда рассчитывать на то, что их обращение будет внимательно рассмотрено компетентными людьми. Если это не в сфере моей компетенции, я всегда могу найти тот орган государственной власти, в сфере которого находится это обращение. У нас всё фиксируется, никуда не пропадает, и на каждое обращения будет дан мотивированный ответ.

©  Денис Зайцев-Болотников