Королевский замок: защитники и убийцы «инвалида войны»

Пока скандалят вокруг проекта сохранения подвалов Королевского замка, калининградский журналист Борис Нисневич рассказал о горожанах, боровшихся за сохранение самой цитадели ещё в 1960-х. Уникальные воспоминания опубликовала Калининградская библиотечная система. «Русский Запад» приводит самые яркие выдержки из рассказа выдающегося публициста.

Первая доминанта

Когда в 1959 году я приехал в город и двигался от вокзала в сторону центра, первой доминантой на моём пути был Королевский замок – мощный такой архитектурный инвалид войны. Город в 1959-м, а потом в 1960-м и во все шестидесятые годы оставался таким же инвалидом войны, потому что улицы были в руинах. Много было останков некогда интересных и красивейших архитектурных памятников самых различных времён. Потом стало понятно, что по сравнению с другими европейскими городами, пострадавшими в Великую Отечественную войну, Калининград практически не восстанавливался программно, с помощью правительства, и даже у местного населения было впечатление, что город - наш ненадолго. Тем более, были реваншистские пропагандистские слухи о том, что эта земля отдана не навек и, видимо, местное партийное руководство эти слухи не опровергало. Во всяком случае, я не сталкивался с какими-то выступлениями на эту тему. Но самое трагичное в истории города связано со сносом Королевского замка.

Цитадель подрывали несколько раз. Взрыв главной башни в 1953 году. 

Политически опасное мероприятие

В этом время я уже несколько лет отходил в моря и работал в молодёжной газете «Калининградский комсомолец». Эта газета отличалась очень хорошим собранием талантливых журналистов, имела большой авторитет в городе и в области. Поэтому когда в Облисполкоме появилось первое свидетельство того, что замок хотят взорвать, снести, молодой архитектор Лев Соскин прибежал к нам в редакцию и рассказал мне. Он даже успел скопировать это письмо с резолюцией о сносе замка.

Журналисты "Калининградского комсомольца" встали на защиту замка

Мы невольно создали инициативную группу по защите Королевского замка. Это было мероприятие довольно-таки политически опасное, и всё же мы на него пошли. Слава Карпенко договорился с Наумом Маром, известным интервьюером, о том, что он поддержит нас, если мы организуем письмо в «Литературную газету». Я написал такое письмо и забил туда подписи двух Героев Советского Союза, штурмовавших Кёнигсберг, секретаря (калининградского отделения. – Прим. «Русского Запада») Союза писателей Валентина Ерашова, лидера [союза] архитекторов и журналистов – свою, Славы Карпенко, Валеры Голубева. Письмо мы отправили. 

Столичный журналист и писатель Наум Мар дал скандалу с калининградским замком всесоюзную огласку.

Наум Мар позвонил, сказал, что подписи журналистов он снимает, потому что сразу будет очевидно, кто инициатор этого дела, а заметку пробивает в номер.

Главная башня замка в 1947 году.

«Тебя можно раздавить как клопика»

Заметка появилась в «Литературной газете», и сразу же была острая реакция в зарубежных СМИ о том, что вот русские посягают на памятник мировой истории. Это, естественно, даром не прошло. Первый секретарь обкома партии пригласил к себе Валентина Ерашова и устроил ему очень серьёзную партийную чистку о его «политическом невежестве» и прочем… 

Писатель Валентин Ерашов.

Ерашов пытался ему возражать в чём-то (потом в своей книге он привёл стенограмму этого разговора). Сразу из обкома он пришёл к нам в редакцию и сказал мне: 

«Сиди и не рыпайся. Ты – не автор этого письма. Автор этого письма – Валентин Ерашов, потому что тебя раздавить можно как, извини меня, клопика, а со мной придётся возится. Всё же я - фигура заметная».

На том и порешили. Мы продолжили работу. Стали готовить собрание интеллигенции города, архитекторов, театральных деятелей, литераторов, учёных.

Будучи молодым журналистом, Борис Нисневич выступил в защиту замка.

Статью в «Известиях» уничтожили в типографии

Собрали всех в [Музыкальной] школе Глиэра и там развернули дискуссию о том, почему нужно сохранить Королевский замок. Над сценой висел плакат «Искусство принадлежит народу». Выступил Сергей Снегов (писатель-фантаст, бывший политзаключённый – прим. «Русского Запада»). Он сказал: 

«Искусство принадлежит народу, а не партии, которая решила убить памятник мировой архитектуры». 

Письмо подписали 90 участников собрания. Во время обсуждения Слава Карпенко допустил небольшую ошибку. Он сказал, что завтра в «Известиях» появится статья Сахнина в защиту нашего замка. Он хотел приободрить подписантов письма, но это сыграло свою роль, потому что нужные уши были в зале. Уже ночью набранную статью в «Известиях» задробили: набор развалили.

Вид на центр Калининграда с руин Королевского замка (фото: Государственный архив Калининградской области).

Поперёк ветряной мельницы

Что касается письма, то оно сработало бумерангом. Подписантов стали таскать по всяким инстанциям. Меня пригласили в обком комсомола. В это время как раз решался вопрос о моём приёме в партию… Мне сразу сказали, что рекомендацию райкома отзывают, поскольку я «политически незрелый», и предложили написать объяснение, почему я подписал это письмо. Это стоило секретарю обкома двух листов бумаги, поскольку я излагал историю замка. В том числе, делая акцент на коммунистической истории, на Карле Либкнехте, на «искровцах» и так далее. Переубеждать было всё равно, что становиться поперёк ветряной мельницы. Перемолотили. 

У нас нарастал конфликт с главным редактором, а тут уже прогремел и взрыв замка. В знак протеста против того и другого мы практически все, кроме одной девушки, все в один день и в один час подали заявления об уходе из газеты.

Украденная киноплёнка 

Просто так, усугубляя ситуацию со взрывом замка, нас не уволили, а собрали бюро обкома комсомола, устроили судилище. Не мы уходили, а нас уходили… Нас из газеты, решением обкома, одним пинком уволили, каждому приписав соответствующую формулировку. Мы разбрелись кто куда. Я вернулся в рыбную промышленность. Слава Карпенко уехал на целину, далеко-далече, в Казахстан. Валера Голубев и Володя Шмелёв пошли матросами на баржу в порту. Лёша Орлов с Рыскиным вернулись в Ленинград. 

Потом у Лёши Орлова судьба интересно сложилась: он закончил журналистскую карьеру в Вашингтоне консультантом по советской печати (смеётся. – Прим. «Русского Запада»).

Во время его взрыва наш общий друг, архитектор Володя Осипов, снял фильм на любительскую кинокамеру. Там были интересные кадры. Когда взрывали «Покои московитов», он [взял] интересный ракурс: снял между костылей инвалида раскачивающуюся после взрыва башню. Самое интересное произошло после того, как он оставил плёнку у себя в сейфе. На следующее утро пришёл, сейф был так же закрыт, как он его и оставлял, но плёнки там уже не было.

Досье

Борис Афроимович Нисневич, калининградский журналист, писатель, моряк.

Родился в 1938 году, Кричеве (Белорусская ССР).

Участвовал в дальних атлантических и антарктических экспедициях калининградских рыбаков. работал на судах10 лет . 

Окончил факультет журналистки Ленинградского государственного университета.

В 1978 - 2005 годах трудился в газете «Калининградская правда». Прошёл путь от корреспондента до руководителя издания. Автор нескольких книг. Имеет литературные награды.

© ИА Русский Запад / Пётр Старцев