Как Рудникову и Дацышину аресты продлевали (видео)

Калининградский журналист Игорь Рудников с 1 ноября 2017 года беспрерывно находится в лапах государства. Его обвиняют в вымогательстве 50 тысяч долларов США у руководителя Следственного управления СК РФ по Калининградской области Виктора Леденёва. Пособничал, по версии следствия, ему в этом бывший заместитель представителя президента РФ по СЗФО Александр Дацышин. И издатель «Новых колёс», и вице-президент группы компаний «Фор» отрицают всяческую вину.

Рудникова помимо этого обвиняют в сокрытии данных о наличии иностранного гражданства. Всё это время, пока велось следствие, бывший депутат Калининградской областной Думы находится в следственных изоляторах, сначала в Калининграде, потом в Москве. Из Лефортово он вернулся в Калининград три дня назад под конвоем. Защитники рассказывают, что суд мог бы быть и не в Калининграде, но нарушить закон "не дали".

Александра Дацышина с 3 ноября 2017 года заточили под домашний арест в его доме в Светлогорске. Ему там, разумеется, гораздо комфортней, чем в СИЗО. Но сам он не считает своё положение таковым, говоря об абсурдности самих обвинений.

«Пустите нас!»

На официальном сайте суда залом заседаний определён кабинет 301. Это огромный зал на третьем этаже, где легко могут войти и сесть более 50 человек. Но зал закрыт. Вокруг него бегают желающие поприсутствовать. Скоро приставы сообщают, что заседание будет в кабинете 102. Первый этаж, довольной тесный коридор.

Прибывает защитник Александра Дацышина, адвокат Сергей Баранов. Он с дорожным чемоданчиком на колёсах и с портфелем — видно, что с дороги. Его впускают в зал одним из первых. Постепенно коридор наполняется желающими посмотреть на процесс. Перед входом в зал заседаний появляется Александр Дацышин, смотрит на закрытую дверь, перед которой стоят два судебных пристава. Один из них спрашивает его: «Вы — защитник?» Дацышин в изумлении смотрит на пристава и некоторое время ничего не говорит. Позднее он рассказал «Русскому Западу», что приехал на заседание в сопровождении сотрудников УФСИН. В их же сопровождении он покинет его.

В конце концов, приставы разбираются в том, кто перед ними. В зал заседаний заходят один за другим два защитника Рудникова и три защитника Дацышина. Все они — адвокаты, как и положено по закону.

Игорь Рудников перед залом заседаний: раздаются аплодисменты.

В зал заседаний в наручниках входит Игорь Рудников. Люди, стоящие в коридоре, аплодируют ему. Его закрывают в металлической клетке, рядом становится судебный пристав — девушка с пистолетом в кобуре.

Приставы начинают пускать первыми представителей СМИ. Их определяют по внешнему виду, а также по увесистым фотоаппаратам. Когда журналисты занимают свои места, за дверьми начинается гвалт. «Пустите нас! Вы нарушаете наши права!» - требуют граждане. Приставы пускают и их.

В зал заходит судья, представители прокуратуры и ещё судебные приставы.

Запрет прямых трансляций

«Двери закрываем», - приказывает федеральный судья Людмила Сагий перед началом заседания в Центральном районном суде г. Калининграда в среду, 26 сентября 2018 года. Единственная задача суда: определить, стоит ли и дальше держать Рудникова и Дацышина под стражей и домашним арестом, соответственно? Предыдущий раз решение по этому вопросу принимал суд в Москве — он продлил содержание до 1 октября 2018 года. Но с того момента закончилось ознакомление с материалами уголовного дела, утверждено обвинительное заключение. И теперь государству в лице судьи предстояло решить, как поступить с узниками на период судебного процесса над ними.

Федеральный судья Людмила Сагий.

Перед началом процесса сразу несколько СМИ попросили разрешение вести фото- и видеосъёмку в суде, была и просьба о прямой трансляции из зала суда в Интернет, в одну из социальных сетей.

Ни представители Рудникова, ни представители Дацышина не против ни того, ни другого. Игорь Рудников говорит, что совсем скоро и депутаты Госдумы не будут даже против прямых трансляций из залов суда. Александр Дацышин говорит коротко: «Я поддерживаю».

Но не поддерживает Анна Бочкова, прокурор отдела по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами младший советник юстиции в прокуратуре Калининградской области. Она как представитель обвинения заявляет: «Возражаю против фото- и видеосъёмки, против трансляции в Интернете, так как не предусмотрено законом».

Но судья Людмила Сагий разрешает и фото-, и видеосъёмку. А вот прямые трансляции и она пока не поддерживает.

Зал заседаний.

Суд устанавливает личности обвиняемых. Рудников рассказывает, что зарегистрирован на улице Черняховского, где находится редакция «Новых колёс».

«На момент ареста я там и проживал, предполагал туда переехать, не успел перевезти вещи», - замечает он, когда судья говорит, что по документам он прописан в другом месте. На иждивении у Рудникова 80-летняя мать, проживающая в Латвии. Именно на это обстоятельство указывают представители обвинения, говоря о возможности Рудникова скрыться.

«Я был депутатом Калининградской областной Думы, но это уже неактуально, - говорит Рудников. - Я остаюсь главным редактором газеты «Новые колёса». Капитан 3-го ранга в запасе».

Выясняется, что Рудников увидел своих адвокатов совсем недавно. Он просит суд дать ему 5 — 10 минут, чтобы пообщаться. Представитель прокуратуры не возражает.

Устанавливают личность Александра Дацышина. Он говорит, что работает вице-президентом группы компаний «Фор», капитан-лейтенант запаса. На вопрос о болезнях сам Дацышин говорит, что у него «аневризм сердца».

Суд объявляет перерыв. Из зала выводят Рудникова, чтобы он смог пообщаться со своими защитниками в другом месте. Судья тоже уходит, объявив перерыв.

Две цитаты Рудникова

Ровно через 13 минут заседание возобновляется. Представители Дацышина заявляют, что вообще-то постановление суда в Москве, которым срок содержания под стражей продлён до 1 октября 2018 года, «не вступило в законную силу», а обжалуется в апелляционной инстанции. Заседание было назначено на понедельник, 24 сентября, а потом перенесено на 26 сентября. Но суд в Москве узнал о заседании в Калининграде и отложил рассмотрение жалобы «на следующую неделю».

Для Центрального районного суда это не имеет никакого значения. Защитники Дацышина позднее приватно сообщают, что шансы отменить предыдущее постановление суда носят умозрительный характер — если исходить из практики.

Судья оглашает документы на Рудникова. Выясняется, что медицинскую справку выдала медицинская часть филиала медсанчасти №39 УФСИН России. «Осмотрен врачом при помещении в СИЗО. Общее состояние удовлетворительное. Заболеваний, препятствующих заключению в следственный изолятор, не обнаружено», - монотонно зачитывает судья Людмила Сагий.

Теперь у стороны защиты есть возможность привести свои аргументы против «заключения в следственный изолятор» - для Рудникова, и против домашнего ареста — для Дацышина.

«Основной аргумент следствия и прокуратуры, настаивавших на моём содержании под страже, это тяжесть обвинения, придуманного тем же следствием, - говорит Игорь Рудников. - Обвинение абсурдное: журналист вымогает деньги у генерала самой могущественной структуры. Эта уголовная статья позволяет держать журналиста в СИЗО без доказательства вины».

Рудников рассказывает о том, что следствие так и не нашло ни одного доказательства вымогательства с его стороны. Нет их, по его словам, и в материалах уголовного дела. У государственного обвинения, разумеется, прямо противоположная позиция.

«Я разоблачил Леденёва в коррупции. Он действовал вместе с такими же специалистами из управления ФСБ по Калининградской области. Я понимаю, что сейчас не рассматривается уголовное дело. Но поскольку главным аргументом прокуратуры, является именно предъявленное мне обвинение, позвольте высказать отношение, опираясь на факты», - просит Рудников.

Но судья вежливо останавливает его. «Я не могу обсуждать вопрос доказанности обвинения», - говорит Людмила Сагий.

«Позвольте мне одну минуту высказаться в этом ключе, поскольку сейчас прозвучит фраза, что предъявлено обвинение в совершении особо тяжкого преступления. Позвольте две цитаты», - просит Рудников.

Судья разрешает.

Рудников зачитывает из материалов уголовного дела. Вероятно, это материалы прослушивания переговоров. Из них следует, что Виктор Леденёв общался даже с председателем Следственного комитета по делу Рудникова и получил санкцию «разобраться». Но потом вышла накладка: Рудников не клюнул. Посредники Рудникова «не пришли», и генерал-лейтенант сам понёс 50 000 долларов США, в вымогательстве которых обвиняют Рудникова и Дацышина как пособника.

«Денег я не получал, нигде и никогда о долларах и 50 тысячах я не говорил. Леденёв признан потерпевшим. Расследование проводил бывший подчинённый генерала Леденёва. Они хотят навсегда заткнуть рот журналисту, - говорит Игорь Рудников. - Это месть и страх, что может открыться связь между заказчиком убийства и генералом Леденёвым. В СИЗО сотрудник ФСБ пытался убить меня через подставное лицо. К счастью, не получилось».

Издатель «Новых колёс» рассказывает о «таинственных сведениях», которым кормит следствие спецслужба, заявляя о каких-то паспортах других государств, которые якобы в теории могут быть у Рудникова. Доказательств их наличия у спецслужбы, правда, нет. Но это и не надо. Главное — создать видимость, что есть опасность побега Рудникова.

Рудников со своим защитником Тумасом Мисакяном.

«Я живу в Калининградской области с 10 августа 1986 года постоянно. Никуда не уезжал более 30 лет. Никаких других документов на иные фамилии не имеется, - заявляет Рудников. - У меня единственное желание доказать свою невиновность, свою правоту. Моя репутация мне дороже, сколько бы меня ни держали за решёткой».

О медосмотре он говорит как о профанации: «Они ограничились простым осмотром. Померили давление: 100 на 150, практически здоров. У меня повреждены сосуды головного мозга, с таким заболеванием запрещено держать человека за решёткой».

Защитник Рудникова, адвокат Тумас Мисакян, рассказывает о том, что самые сложные части дела - две экспертизы, фоноскопическая и психолингвистическая, но они уже проведены. «Мы не считаем это дело сложным и большим по объёмам. Дело состоит по сути из двух эпизодов, - говорит он. - Большая часть процессуальных действий была выполнена к концу апреля. Непонятно, почему следствие стало знакомить с материалами только к концу мая».

Он рассказал о странном перерыве в ознакомлении с материалами с 5 июля по 3 августа. Логическими доводами такую паузу объяснить нельзя.

«Недопустимо обосновывать содержание под стражей одной лишь тяжестью обвинения. Справки сотрудников ФСБ основаны на предположениях. В материалах дела нет сведений, что у Рудникова есть ещё какой-то загранпаспорт», - говорит Тумас Мисакян.

Анна Паничева, адвокат Рудникова, говорит о предубеждении против подзащитного, а доводы о том, что он может продолжить заниматься преступной деятельностью, она находит смехотворными: «Он, что, будет ездить по областям и вымогать деньги у генерал-лейтенантов? Кому он может угрожать? Леденёву, который хорошо защищён? Ничто не мешает суду применить подписку о невыезде. Если слишком резко такое изменение, то, пожалуйста, домашний арест».

Паничева рассказывает о шоке обитателей СИЗО Лефортово, когда туда привезли Рудникова. Изолятор для VIP-сидельцев с трудом смирился с тем фактом, что туда привезли в общем-то простого журналиста из региона, не совершившего ничего громкого. «Там содержат губернаторов, воров в законе. Народ там удивлялся, что делал Рудников в Лефортово!» - говорит Паничева.

«В деле нет ни требований, ни угроз, и слово «деньги» не произносится. Этот человек ни в чём не виновен», - завершает речь Паничева.

Ничто не мешало улететь

Слово берёт Александр Дацышин: «Мне многое хотелось сказать. Я рад, что начался судебный процесс. Я против домашнего ареста. Мою позицию выскажет защита».

Александр Дацышин, Сергей Баранов, Алексей Гудков.

«Я хотел бы поддержать не только нашего клиента, но и наших коллег, которые представляют Игоря Петровича, - говорит адвокат Сергей Баранов. - Недопустимо сохранение меры пресечения в виде домашнего ареста, отпали основания, послужившие причиной избрания. Не собрано вообще ни одного доказательства, что к Дацышину надо применять такую меру пресечения как домашний арест. Не получено никаких фактических данных, что Дацышин может продолжить заниматься преступной деятельностью».

Баранов предлагает изменить меру пресечения на подписку о невыезде, либо залог от 1 до 5 млн рублей. Нет, по его словам, и необходимости в сохранении запрета об ограничении переписки.

«Дацышин самостоятельно прибывал к следователю в Москву, когда рассматривался вопрос в суде об изменении меры пресечения. Прошу разрешить использовать средства связи, чтобы мы могли общаться дистанционно, - говорит Сергей Баранов. - Затруднительно общаться каждый день на удалении. Место работы адвокатов — Калининград. Дацышин проживает с женой, дочерью Аллой и сыном Дмитрием в Светлогорске. Но по постановлению суда он лишён возможности им звонить. Он их каждый день видит, но попросить их по дороге купить булку хлеба он не может. Необходимости сохранения запрета нет. Любое лицо может к Дацышину приехать, то есть, звонить он им не может, но встречаться они могут».

Сергей Баранов, не без оснований, в силу своего большого профессионального опыта, примерно понимает, каким будет постановление суда, поэтому предлагает хотя бы смягчить домашний арест. Сейчас Александру Дацышину даже запрещены прогулки по улице.

Адвокат Алексей Гудков, также представляющий Дацышина, рассказывает о трёх поездках в Москву на следственные действия. Представители УФСИН довозили Александра Дацышина до аэропорта Храброво, а дальше он был... волен делать, что хочет. Вместе с адвокатом он передвигался как хотел по Москве, прежде чем попасть к следователю.

«Один раз на двое суток летали. Его передвижения в Москве не контролировались никем. Ничто не мешало ему улететь в любую точку мира и страну. В деле есть нелепые докладные, что у него есть якобы паспорта на другие фамилии», - говорит Гудков.

Позднее Александр Дацышин рассказывает «Русскому Западу», что все поездки в Москву на следственные действия он финансировал из своего кармана. Хотя обычно это делает государство. А то, что за ним в поездках не особо приглядывали, он относит к попытке провокации: мол, при малейшем намёке на попытку скрыться домашний арест был бы заменён на камеру изолятора.

«Дацышин — исключительно положительный человек», - говорит Борис Доля, третий адвокат Александра Дацышина, и иллюстрирует абсурдность заключения о возможности его подзащитного повлиять на участников процесса: «Леденёв не является тем человеком, на которого можно надавить».

Без больших перемен

О представителя обвинения, прокурора Анну Бочкова, предельно сдержанную белокурую женщину, слова всей защиты, вместе взятой, разбиваются как океанские волны о базальтовую скалу.

Анна Бочкова: имеют обширные связи, в том числе, в правоохранительных органах.

Приглушённым голосом она считывает заранее подготовленный текст: «Могут угрожать свидетелям, склонить свидетелей к отказу, могут скрыться от суда, имеют обширные связи, в том числе, в правоохранительных органах. Нахождение на свободе не исключит давления на участников процесса». Фраза про связи в правоохранительных органах высказывается стандартно и как некая рутина. Правда, никто не задаётся вопросом, что в ней скрыта презумпция коррумпированности всех правоохранительных органов России. Ну, а тогда зачем вообще огород городить? Обвинить всех!

Анна Бочкова требует продлить содержание в СИЗО для Рудникова на 6 месяцев. И на тот же срок содержание под домашним арестом для Дацышина.

Защите дают возможность высказать по одной реплике. Сергей Баранов вновь выступает по сути в защиту Рудникова, хотя и не является его защитником: «Даже доставка Рудникова в зал заседаний не может быть раньше 11 часов. Это затрудняет процесс». Позднее адвокаты поясняют «Русскому Западу», что у УФСИН такой порядок. Они начинают с 9 утра развозить своих подопечных по разным местам. И на время раньше 11 часов назначать процесс даже не стоит — придётся всё равно ждать подсудимого.

Алексей Гудков задаёт риторический вопрос: если Дацышин 10 месяцев не использовал свои связи и не мешал расследованию, то что должно произойти сейчас — на стадии суда? Всё это время к Александру Дацышину могли спокойно приезжать и встречаться с ним любые посетители — по закону и совершенно легально.

Игорь Рудников.

«Если прокуратуре надо, чтобы я находился в следственном изоляторе, это никакого отношения к правосудию не имеет, - говорит в своей реплике Игорь Рудников. - Я рассматриваю это как способ сломать человека, когда нет аргументов. Ну, получи, помучайся! Требование не только противозаконное, оно бесчеловечное».

Суд уходит в совещательную комнату. Проходит более двух часов, прежде чем судья Людмила Сагий возвращается и зачитывает текст постановления: Рудников остаётся под стражей в СИЗО до 11 марта 2018 года. А вот для Александра Дацышина условия смягчаются. Он получает возможность звонить и общаться через Интернет со своей женой, дочерью и сыном, адвокатами, навещать адвокатов в рабочие часы в их офисах в Калининграде и Зеленоградске, а также совершать прогулки в Светлогорске с 8 до 11 утра и с 18 до 20 часов.

Как сообщал «Русский Запад» ранее, 1 ноября 2017 года Игорь Рудников был задержан сотрудниками ФСБ.  С 3 ноября 2017 года по постановлению Центрального районного суда г. Калининграда Игорь Рудников находится под стражей. Его обвиняют в вымогательстве 50 000 долларов США у руководителя следственного управления СК РФ по Калининградской области Виктора Леденёва. Рудников категорически отрицает выдвинутые обвинения, называя их провокацией.

Первоначально Рудников содержался в СИЗО в Калининграде. Однако, как ранее сообщал «Русский Запад», Игоря Рудникова неожиданно 1 декабря 2017 года перевели в СИЗО Лефортово в Москву, где он в настоящее время и содержится под стражей. По словам его представителей, журналиста допрашивают, в том числе, сотрудники ФСБ.

12 декабря 2017 года жюри премии имени А. Д. Сахарова «За журналистику как поступок» наградило Игоря Рудникова орденом А. Д. Сахарова «За мужество».

Ранее, 23 ноября 2017 года Калининградская областная Дума лишила Игоря Рудникова статуса депутата. Причина: у него якобы был вид на жительство в США на момент исполнения депутатских полномочий. Сам Рудников считает представленные прокуратурой данные «инсинуациями».

28 марта 2018 года был проведён обыск в квартире у журналиста «Новых колёс» Александра Захарова.

В середине апреля 2018 года в Санкт-Петербурге было продолжено расследование дела о покушении на жизнь Игоря Рудникова, произошедшее 17 марта 2016 года. Рудников считает дело о вымогательстве и покушении на него звеньями одной цепи.

1 июня 2018 года судебные приставы вынесли из редакции "Новых колёс" компьютеры и другую оргтехнику.

© ИА Русский Запад/аш